Портал Северного Кавказа

Наш путь лежит в ущелье Хасаута, а конечной точкой маршрута будет аул с идентичным наименованием.

Едва покидаем пределы Кисловодска, как за спиной открывается панорама всего региона Кавказских Минеральных Вод, к которому проторила путь в расцвеченном багрянцем каньоне крохотная речушка Кабардинка. Шикарно смотрятся и парящие над котловиной два воздушных шара. Оба они красного цвета, но если один имеет классическую форму, то второй выполнен в виде сердца. От макушки хребта, или, на местном жаргоне, «от барана», показывается белогрудый красавец.

С южных склонов Шиджатмаза кроме Минги-Тау виден и весь гвардейский ряд его ледяных оруженосцев. На небосклоне – ни облачка: 100% лазурь.

Перед рекой поворачиваем на грунтовую дорогу, ведущую правобережьем к Хасауту вдоль южного подножия грандиозной куэсты Скалистого хребта. Лес на склонах Харбаза находится сейчас в переходном состоянии. Цветовая гамма зеленовато-салатно-желтоватых оттенков. А воздух!..

Места сии издавна использовались под пастбища. Само слово «хасаут» – это видоизмененное русской администрацией «стауат-схаут», в переводе с карачаевского означающего «стойбище для скота».

Старший член поземельной комиссии майор Масловский отмечал в середине XIX в. в своих соображениях: «...летние кабардинские пастбища находятся между рр. Киш-Малкою и Большим Коздырганом (с юга на север) и от границы казачьих земель и земли кисловодских поселян простираются вверх до подошвы Эльбруса (с востока на запад). Вся эта местность, служа контрфорсом Главному Кавказскому хребту, представляет скучения множества разной величины безлесных и перерезанных глубокими долинами гор, из вершин которых выдаются точки Бырмамыта и Эшкакон. Для лучшего уразумения этой местности достаточно сказать, что нижайшие части ея на восток, на примере Кисловодского поселения, находятся на одной высоте с Машукой и верхняя к Эльбрусу имеют 9000 футов высоты над уровнем моря (Черного). Близость Эльбруса и почтенная возвышенность всей этой местности причиною суровости ея климата. При совершенном безлесье, господствующие здесь в продолжении восьми месяцев (с сентября по май) туманы, ветры, метели и вьюги, во все это время обращают пространство летних пастбищ в безжизненную пустыню. С наступлением же летней поры, местность эта принимает иной вид, покрывшись густыми травами и давая многочисленным стадам кроме обильного корма надежное убежище от зноя, мухи и овода. Она составляет истинное сокровище скотовода».

В 1867 году в ауле Хасаут насчитывалось 36 дворов, а через двадцать лет к числу «коренных жителей, поселившихся в селении Хасаутское» относились семьи уже 70 подворий.

Сегодня аул вымирает. Огромное количество домов брошены, от других и вовсе остались одни руины...

На окраине селения, у слияния Бермамыта и Каинтюбе, где, собственно, и начинается Хасаут-река, более-менее сносная дорога заканчивается. Рядом находится нарзанный выход, но прежде, чем испробовать живительной минеральной водицы, нам приходится постоять в очереди. Ранее с Бермамыта подъехала машина с туристами, которые также наслаждаются нартсанэ...

Малый Бермамыт, временами просматривавшийся в лобовое стекло машины, теперь скрыт отрогом. Большой Бермамыт, обрывающийся в нашу сторону, и сейчас перед глазами.

Для обеда выбираем гористое междуречье. На скальном выступе под одинокой сосной с видом на Эльбрус разжигаем костер, достаем провизию и, вкушая пищу телесную, наслаждаемся пищей духовной.

После каждого путешествия остается некий зрительный образ. День нынешний запомнится, прежде всего, всплывающей из памяти картинкой с двуглавой папахой седого великана и серебрящейся на солнышке змейкой Каинтюбе. Пейзаж – стопроцентная «пятерка».

Такую же оценку можно поставить и всему путешествию, в заключительной фазе которой мы делаем остановку на территории турбазы «Долина Нарзанов».